Strickly Kev, единоличный командир проекта DJ Food, рассказал, зачем все еще нужны рекорд-лейблы, кто продолжает покупать CD, почему слушателям плевать на качество звука и что нужно делать диджеям, чтобы стать знаменитыми.

— Как по-твоему, сколько осталось жить рекординговой индустрии?


— Strickly Kev: Мы живем в очень интересный период развития и трансформации. Продажи музыки рекорд-лейблами на носителях продолжают падать. Винил становится раритетом, а компакт-диски вообще покупают дети маме в подарок на Рождество.

Еще ясно, что новое поколение не обращает внимания на упаковку. Оформление уже не важно — важна сама музыка. Да и, по большому счету, само качество звучания уже не так важно — почти вся музыка слушается на айподах, айфонах, мобильных и плеерах, нетбуках и автомагнитолах. И в mp3-формате, часто в простейших наушниках или на компьютерных динамиках. Для интернета качество тоже не имеет решающего значения: в потоковом прослушивании или просматривании важен сам материал, который сейчас мгновенно становится доступным.

 — А нужны ли вообще рекорд-лейблы?

 — Да. Сейчас все очень гибко, течет, и когда устоятся новые формы, у рекорд-лейблов определенно будут другие функции. Все, что связано с лицензированием, организацией гастролей, дистрибуцией и продвижением артистов —этим всем занимается рекорд-лейбл. Он же помогает карьере и администрирует деятельность музыканта.

— Это абсолютно справедливо, когда речь идет о «больших» артистах, а что с инди, начинающими музыкантами?

 — Половина музыкантов из каталога Ninja Tune имеет постоянную дневную работу. Хотя почему-то принято думать, что все артисты, тем более на знаменитом лейбле, очень богаты. Но это не так.

Еще хочу сказать, что сейчас лейбл Ninja Tune — это такой лицензионный департамент, который выполняет документальные и административные функции по обеспечению продажи музыки — главным образом, наших бэк-каталогов — для рингтонов-реалтонов, телевизионной рекламы и заставок. Продажа CD уже все менее прибыльное занятие.

Кроме этого, именно благодаря рекорд-лейблу можно оказаться на различных мероприятиях и выступлениях —  например, в смежной сфере фэшн-индустрии, куда гораздо легче попасть, если ты подопечный знаменитого рекординга. Часто музыкантов приглашают играть на афтепати после модных показов, где гонорары весьма существенны.
Так что теперь главная функция рекорд-лейбла — не столько производство копий записей, сколько обеспечение лицензирования прав.

— Расскажи о своем первом ди-джейском опыте.

 — Я начал в 1986 году. Использовал кассетный магнитофон, плюс — один проигрыватель грампластинок. Позднее отец подарил мне две вертушки, это были Technics и Panasonic.

 — Профессиональные проигрыватели?

 — Нет, это были совершенно простые устройства. Правда, на одном из них было отверстие, куда я вставлял отвертку и подкручивал скорость вращения. Выглядело это так: с одной вертушки шел трек, я там ничего не мог менять, а на второй на ощупь пытался поймать бит и, понятно, запустить его в нужный момент. Так получались мои первые виниловые миксы.
 — Как ты думаешь, сейчас что делает ди-джеев знаменитыми? Например, на гонорар Тиесто за диджейский сет, воспроизводимый с CD-болванок, можно организовать выступление полсотни живых групп…

 — Да, это безумные цифры. Я думаю, удачная карьера диджея на 50% зависит от его музыкальных вкусов и выбора материала для сетов, и на 50% — от умения преподнести, свести этот материал.

А вообще в последние годы мы видим, что каждый стал диджеем, и сейчас у музыкантов-продюсеров становится более популярными выступления с так называемыми live-сетами. Многие продюсеры — как, например, Gaudi —становятся такими клубными артистами, и играют не с CD или даже пластинок, а со своих устройств, добавляя по ходу выступления эффекты.

 — Как ты думаешь, чем занимаются участники Kraftwerk на сцене: играют в покер по локальной компьютерной сети? То же — The Chemical Brothers, Justice и Orbital…

 — Я не знаю, используют ли они заранее записанные сеты. В некоторых подобных сценических проектах один человек может отвечать за управлением звуком и эффектами, кто-то поет вживую, и еще один человек — за световые эффекты.

И, кстати, выступление в клубе и выступление на стадионе имеет колоссальные отличия — по тому, как помимо музыкального материала управлять его звучанием. Используют ли записанные в студии сеты? Я никогда этого не видел, так что не знаю.

 — У тебя недавно вышел второй студийный ЕР — «One Man"s Weird Is Another Man"s World». Новый альбом готовишь?

 — Скоро выходит и мой третий ЕР. Об альбоме мне пока трудно сказать что-то вразумительное. Каким он получится, я понятия не имею. Он будет многовекторным, разноплановым, поэтому в целом его как-то определить или обозначить я пока не берусь.
Я твердо решил сделать его бесшовным — то есть треки будут плавно перетекать один в другой, и весь альбом получится в режиме нон-стоп. Правда, сейчас, с развитием цифровых устройств, трудно будет добиться того, чтобы слушатели строго следили и соблюдали ту последовательность которая изначально предусмотрена в альбоме.

— Можно сделать специальную версию для iTunes, записать одним файлом…

— Да, но только они вряд ли смогут так продавать.

 — Какие-либо из музыкальных тенденций ты бы сейчас отметил? Или ты согласен с тем, что о тенденциях говорить бессмысленно — поскольку их, с одной стороны, очень много, с другой — уже давно пришло время «всей музыки», в каждом жанре что-то происходит, и мода на них совсем не влияет?

 — Я прослушиваю огромное количество разной музыки. И если отмечаю тенденции, то это то, как, например, развивается дабстеп, как сейчас у кого-то звучит брейкбит. Внутри каждого жанра много чего происходит.

Я вот говорил в начале про неважность качества, но что касается профессионалов, то там наблюдается то, что люди вслушиваются в отдельные звуки, «не слыша» мелодии и музыки в целом. Это такой интерес с технологической точки зрения, и это уже скорее про инженерию, чем про музыку. А ведь музыка главнее, чем все эти плагины и прочие устройства и примочки.

На Ninja Tune вышло переиздание первого альбома Mr. Scruff «Keep Unreal». Оно состоялось через 10 лет после релиза. Не через 20, а всего лишь через 10!

Ну, то же можно сказать и о «K&DSessions» Питера Крюдера и Ричарда Дорфмайстера (Peter Kruder & Richard Dorfmeister) — сразу после выхода в 1997 он был экспериментаторским, а довольно быстро стал классической записью в коллекции любого меломана.

— Да, именно! То, что совсем недавно — то есть лет 10 назад относилось к инновациям, теперь превращается в подарочное издание.

 — У тебя дома много записей?

 — Более десяти тысяч. В основном, это винилы и компакт-диски, я по-прежнему продолжаю их покупать. В компактном мп3-формате у меня всего несколько сотен альбомов.

— Говорят, те, кто вынуждены профессионально слушать музыку, дома предпочитают наслаждаться тишиной…

 — Ну, я слушаю много музыки и могу слушать ее долго. Но вот если я попадаю в любой клуб и вижу вертушки, то не могу удержаться, чтобы не подойти к ним. Они притягивают меня. Они — мой магнит.

Генерация страницы 29.03.2024 08:24

Наверх! Запостить!